Мой сын с самого раннего возраста представлял, какой жизнью он хочет жить. У него были мечты, как у всякого ребенка. Но в моих мыслях камнем преткновения был «список», который нам выдали, когда ему поставили диагноз «синдром Дауна». Если у вас есть ребенок с инвалидностью, вы можете знать о чем-то подобном. Это действительно список, который выдают родителям специалисты, желающие им добра, когда оглашают диагноз ребенка. Это список того, чего ваш ребенок никогда не сумеет делать или что будет даваться ему с трудом. Это обескураживающий список. Всё то, чего ВАШ ребенок не сможет делать или будет с трудом с этим справляться: ходить, говорить, приучаться к горшку, читать, писать, работать, водить машину, жениться (выйти замуж), обзавестись семьей, прожить долгую здоровую жизнь. Это пророчество, которое вручают родителю, возможно, в тот момент, когда он уязвимее всего. Вы же видите, этот список кажется очень весомым. Если не держать это все под контролем, в представлении родителей этот список может стать для ребенка судьбой.

Джефф и Соня Макгэррити воспитывают семерых детей, трое из которых – с синдромом Дауна, и другой жизни они не хотят.

Жизнь с аутизмом для восьмилетнего мальчика Джонни Хики порой была очень одинокой.

Я встретил Малкольма Ванга и его маму Карен 9 марта 2018 на 4-ой ежегодной конференции Мичигана «Понимая Аутизм». Малкольм - шестнадцатилетний ученик старшей школы Норсвилл, у него аутизм и эпилепсия. Он фотограф и защитник собственных прав.

«У нас тоже есть жизнь, свои желания и надежды»: фотограф с синдромом Дауна создает теплые портреты людей с синдромом Дауна, чтобы показать, что у них есть «такие же способности, как у всех остальных» 

Двадцатишестилетняя Кэйли Версфелт, проживающая в Манхэттен-Бич, штат Калифорния, США, запечатлела красоту двенадцати молодых мужчин и женщин с синдромом Дауна.

«Мег не хочет много говорить, но мы заметили, что она может выступать»

Юная художница стала креативным директором собственной фирмы в возрасте всего лишь 14 лет. Но возраст Софии Пинеды не единственная интересная деталь в истории – еще у нее синдром Дауна.

Мне хватит пальцев на одной руке, чтобы посчитать количество людей с инвалидностью, которых я знала в детстве: несколько человек в церкви, парочка в нашем квартале. Я не знала ни одного ребенка с инвалидностью в нашей католической школе, моей футбольной команде или кружке актерского мастерства. Я не думаю, что кто-либо с инвалидностью играл с нами в салки или ездил с нами на велосипедах в бассейн. Даже позже, когда я работала летом в лагере с ребенком-инвалидом, у меня все еще было слишком мало столкновений с людьми с инвалидностью. Вначале я проходила специальное обучение в колледже, пока не нашла мое настоящее призвание - писательство. После непродолжительной карьеры на телевидении и продолжительной карьеры в социальной защите детей, я вернулась к работе, которую любила, где было мое место - защищать интересы людей с инвалидностью.

Моему сыну два года. У него синдром Дауна, поэтому мы учим его языку жестов, чтобы помочь ему общаться. Он выучил уже немало жестов и уверенно их использует, но сказать он пока может только пару слов. Одно из них – слово «папа». И он говорит его очень часто.

Двадцать лет проработать на одном месте – серьезное достижение для любого, но в компании «Крогер» в Марисвилле эта важная дата означает еще больше для Джейсона Лайонза и его семьи.